Яков Григорьевич Крейзер (1905 – 1969), Герой Советского Союза, генерал армии.

 
Тульский комдив

Через месяц после начала войны в газетах появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» полковнику Крейзеру «за успешное руководство воинскими соединениями и проявленные при этом личное мужество и героизм». Он стал первым командиром стрелковой дивизии, заслужившим в Великую Отечественную это высокое звание. Вскоре на страницах «Красной звезды» военкор Василий Ильенков написал о Герое. Правда, не много и не очень подробно: добраться к награжденному не удалось, и автор воспользовался скупыми реляциями Военного совета фронта.

К публикации военкора многое могли бы добавить в Тульской области, где Якова Григорьевича Крейзера знали по его службе в довоенную пору. С января 1939 года он был помощником командира 84-й Тульской стрелковой дивизии, затем командиром 172-й стрелковой дивизии. Оба соединения формировались и дислоцировались на тульской земле, в них служили в основном наши земляки. Отсюда Крейзер в начале 1941-го уехал на курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии имени Фрунзе, после окончания которых получил назначение командиром элитной 1-й Московской мотострелковой дивизией.

Весть о начале войны застала полковника в подмосковных лагерях, но уже в первых числах июля, прямо с форсированного марша своим ходом из Москвы, части дивизии оседлали автодорогу Минск – Москва. И не просто оседлали, а нанесли под Борисовом контрудар, задержавший продвижение врага на двое суток. В ожесточенном встречном танковом сражении враг потерял около ста машин и получил, по признанию Гудериана, «достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы».

Вслед за этим дивизия неожиданным ударом выбила фашистов из города Толочина, захватив 800 пленных, 350 исправных автомобилей и боевое знамя немецкого танкового корпуса. «Командир 1-й мотострелковой дивизии полковник товарищ Крейзер Я.Г. в боях за Социалистическую Родину проявил образец мужества, воли, геройства и храбрости, – говорилось в представлении командования 20-й армии. – Умело и решительно управлял боевыми действиями дивизии, обеспечивал успешные бои на главном направлении армии. Своим личным участием, бесстрашием и геройством увлекал в бой подразделения дивизий…»

«Здесь, под Борисовом, я впервые понял, что составляло главную силу командира нашей дивизии. Он жил и командовал соединением так, как будто был лично ответствен не только за общий ход операций на нашем участке фронта, но и за исход каждого боя, за жизнь и смерть каждого бойца и командира. Его выдержка, мужество и личная храбрость были примером для бойцов и командиров», – писал о Крейзере тогдашний начальник штаба стрелкового полка Глеб Бакланов, впоследствии генерал, командир гвардейского стрелкового корпуса, первым встретившегося с американцами на Эльбе. А под Сталинградом Глеб Владимирович с особой благодарностью вспоминал комдива, научившего подчиненных «быстро и продуманно готовить опорный пункт».

…Немцы, узнав, кто так упорно противодействует их наступлению, начали сбрасывать на позиции дивизии листовки: «Русские воины! Ваш командир – еврей Янкель Крейзер. Сдавайтесь в плен, а с Янкелем поступите так, как надо поступать с жидами…» Комдив, увидев эту листовку, сказал: «Дома отец и мама действительно называли меня Янкелем. Хорошее имя. Горжусь им». Он не скрывал еврейского происхождения. Того, что родился в семье мелкого воронежского торговца, отец которого 25-летней солдатской службой в царской армии добился права перешагнуть черту оседлости и поселиться в губернском городе. Что в 15 лет пошел работать на строительство дорог, в 18 добровольно вступил в Красную Армию, участвовал в боях с бандами, а по окончании пехотной школы прошел по всем ступеням командной лестницы, начав командиром отделения. В 1936-м отличился, командуя батальоном в учебном наступательном бою в присутствии Тухачевского – маршал дал высокую оценку действиям думающему, перспективному комбату, посвятив им две статьи в «Красной звезде». Тогда же Крейзер был награжден орденом Ленина. Интересно, что в Постановлении ЦИК СССР о награждении орденами ряда отличников боевой и политической подготовки Красной Армии значился и комбриг Жуков Г.К., имя которого еще не было овеяно большой воинской славой…

Еврейское происхождение вкупе с боевыми заслугами дало основания для включения Крейзера летом 1942 года в состав созданного в СССР Антифашистского еврейского комитета. А немецкая листовка научила Якова Григорьевича сражаться с врагом не только оружием, но и пропагандой. Во время нашего наступления 1944 года на Крым командарм Крейзер, по свидетельству начальника отдела контрпропаганды Главного политического управления Михаила Бурцева, сам указывал, где и когда вести агитпередачи, с какими лозунгами обращаться к той или иной вражеской дивизии, расписывал время и место распространения листовок. Результатом такой массированной обработки стала массовая сдача в плен румынских солдат.

Но все это будет позже, а тогда, в 1941-м, Герою Советского Союза Крейзеру впервые доверили армию. «Мы пережили вместе в сентябре – октябре 1941 года немало тяжелых дней, когда выводили армию из окружения. Должен сказать, что успеху в выполнении этой задачи во многом армия обязана уверенному и гибкому руководству со стороны Я.Г. Крейзера, его неиссякаемому оптимизму, умению увлечь людей личным примером мужества и настойчивости, – вспоминал бывший начальник штаба 3-й армии генерал Алексей Жадов. – К этому времени он накопил уже немалый командирский опыт в мирных и боевых условиях, прославился в огне Смоленского сражения… В должности командующего армией Яков Григорьевич чувствовал себя уверенно, обстановку схватывал быстро».

Вырвавшись из окружения, 3-я армия заняла рубеж Узловая – Никитское – район западнее Ефремова. Пока она приводила себя в порядок, организовывала оборону, враг продолжал наступление и вышел на фланг армии в районе Теплого. Гитлеровцы бросили на это направление довольно большие силы, не менее моторизованного корпуса. Завязались тяжелые бои. Чтобы не допустить охвата противником Тулы с востока, 2 ноября по его правофланговой группировке силами фронта был нанесен контрудар, в котором участвовали и соединения 3-й армии. Это на некоторое время отвлекло часть войск Гудериана от Тулы, но ослабленная, почти без танков и противотанковых средств армия вынуждена была оставить Ефремов. Теперь ее задача заключалась в том, чтобы не допустить переброски войск врага для усиления группировки, наступавшей на Москву. «Сил для ведения активных боевых действий в широком понимании этого слова у нас не было, – отмечал Жадов, – и все же мы не оставляли противника в покое: вели разведывательные поиски, осуществляли рейды небольших отрядов в его ближайшим тыл, а в первых числах декабря нанесли контрудар… Противник вынужден был отойти на рубеж Шаховское, Софьино, Куркино… Наступление 3-й армии зимой 1941/42 года завершилось выходом на рубеж Белев, Мценск и далее по северо-восточному берегу реки Зуши до Новосиля».

В августе 1943 года Крейзер принял под свое командование 51-ю армию и с нею освобождал Донбасс, прорывал сильно укрепленную оборону гитлеровцев на Перекопском перешейке, с победой входил в Мелитополь, Симферополь, Севастополь, Шяуляй, Елгаву. «Наступательным генералом, мастером атак» назвал его командующий 1-м Прибалтийским фронтом Иван Баграмян, вместе с которым Крейзер участвовал и в Параде Победы. Иван Христофорович вспоминал, что когда во время парада он представлял Верховному Главнокомандующему своих командармов, Сталин спросил: « Почему товарищ Крейзер до сих пор генерал-лейтенант? Его армия хорошо воевала – и на юге, и у вас, в Первом Прибалтийском фронте».

В тот же день Якову Григорьевичу было присвоено звание генерал-полковника. После войны он командовал войсками ряда военных округов, был начальником высших офицерских курсов «Выстрел», а последнее его воинское звание – генерал армии. Боевой генерал похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Валерий РУДЕНКО