Николай Васильевич Давыдов - единственный тульский прокурор и судья, получивший общероссийскую известность. 

 

Почти 20 лет тульской истории связаны с Николаем Васильевичем Давыдовым: с 1878 года он – губернский прокурор, а с 1890 по 1896 года - председатель Тульского окружного суда. 

 

В доме на Старо-Дворянской Николай Васильевич Давыдов родился 18 декабря 1848 года в Москве. Его дед по материнской линии, князь Андрей Петрович Оболенский, занимал почетную должность попечителя Московского университета. Бабушка - Софья Павловна Оболенская - родная сестра Павла Павловича Гагарина, под председательством которого Государственный Совет рассматривал судебные уставы, утвержденные в 1864 году Александром II. Отец Давыдова был советником губернского правления Тамбовской губернии. 

 

Детство и юность Давыдова прошли в деревне - имении отца в Тамбовской губернии. Он получил отличное домашнее образование: брал уроки игры на фортепьяно, скрипки, виолончели, занимался рисованием, литературой. В августе 1865 года блестяще сдал экзамены по немецкому и латинскому языкам и поступил на юридический факультет Московского университета. 

 

Служебная карьера Давыдова началась с должности секретаря суда, потом работал судебным следователем, товарищем прокурора в Полоцке, а в 1878 году получил назначение на должность прокурора Тульского окружного суда. Как отмечал русский историк, профессор Московского и Пражского университета А. А. Кизеветтер, «почти вся жизнь Давыдова прошла в судебном ведомстве. Он вступил в это поприще еще в последние годы существования дореформенного суда совсем молодым человеком, только что окончившим университетский курс. На его глазах начиналась судебная реформа 1864 года… Он был человеком высокой культуры, с разнообразными духовными интересами, тонким любителем литературы, живописи, общительным, остроумным, широко либеральным в лучшем смысле этого слова, обладавшем удивительным даром сплачивать вокруг себя людей». 

 

Интересный человек, поселившись в Туле, сразу стал центром общественной жизни губернского города. В его доме частыми гостями были Лев Николаевич и Софья Андреевна Толстые, князь Г. Е. Львов - член губернского по делам присутствия, В. Е. Матохин - замечательный музыкант, товарищ прокурора, А. А. Цуриков - уездный член Тульского окружного суда в Черни, граф Н. П. Баранов - член Тульского окружного суда, князь М. Р. Долгоруков... У Давыдова бывал и писатель Ф. К. Сологуб, привозивший тульскому судебному деятелю свои новые литературные произведения. 

 

Вечера у Давыдова обычно заканчивались импровизированными домашними спектаклями и концертами: молодой юрист играл гостям на фортепьяно. Статус серьезного судебного деятеля не мешал Давыдову всерьез увлекаться театром. В 1891 году он поставил на сцене Тульского Дворянского благородного собрания пьесу Л. Н. Толстого «Власть тьмы». У него дома на ул. Старо-Дворянской в Туле познакомились Лев Толстой и тогда еще актер, а позже знаменитый театральный режиссер К. С. Станиславский. В «гостеприимном доме Давыдова, - пишет К. С. Станиславский, - проходили репетиции и другие приготовления к нашим гастролям». 

 

 

Дружеские отношения с Львом Николаевичем Толстым не ограничивались обменами визитами, домашними концертами и театральными постановками. По просьбе писателя Давыдов разрешал ему присутствовать на многих судебных заседаниях, собирать материал для литературной деятельности. Нередко и сам рассказывал любопытные сюжеты из судебной практики. Эти реальные истории из залов Тульского окружного суда легли в основу драмы «Власть тьмы», рассказа «Живой труп», комедии «Плоды просвещения». 

 

Сюжет драмы «Власть тьмы» почти целиком воспроизводит обстоятельства уголовного дела крестьян деревни Сидорово Чернского уезда Ефрема и Марфы Колосковых. Оно рассматривалось в Тульском окружном суде в сентябре – октябре 1880 года. Суд признал Ефрема Колоскова виновным в кровосмешении и убийстве незаконнорожденного младенца и приговорил к ссылке на каторжные работы в крепостях на 10 лет. А его жена за сокрытие следов преступления (она отнесла младенца, рожденного ее дочерью, в погреб и оставила наедине с мужем, зная, что он собирается совершить убийство) отправилась в ссылку на каторжные работы на заводах на 8 лет. По данным исследователей творчества Толстого, Лев Николаевич виделся с осужденным в тюрьме, и решил написать драму, так как похожие криминальные истории (убийство своих незаконнорожденных детей) в 80-е годы XIX века довольно часто разбирались в Тульском окружном суде, и ему хотелось привлечь внимание общественности к этой проблеме. 

 

В 1889 году Лев Толстой начал работу над романом «Воскресение». В основу сюжета тоже легла реальная история Розалии Онни и присяжного заседателя, рассказанная Толстому прокурором Петербургского окружного суда А. Ф. Кони во время его визита в Ясную Поляну в начале июня 1887 года. Как вспоминал сам Анатолий Федорович, в начале 70-х годов XIX века к нему с просьбой передать письмо осужденной Розалии Онни обратился молодой человек. Он был присяжным заседателем в процессе, где «чухонку-проститутку, с сиплым от пьянства голосом судили за кражу у пьяного «гостя» ста рублей». Узнав в подсудимой соблазненную им в юности девушку, присяжный решил жениться на несчастной. Начались приготовления к свадьбе, но брак дворянина и «падшей» не состоялся. Женщина заболела тифом и умерла, и ее жених пожертвовал приготовленное для нее приданное в пользу приюта арестантских детей женского пола. Спустя несколько лет после этих событий он, по предположению Кони, был назначен вице-губернатором одной из внутренних губерний России. 

 

Сначала Толстой предложил Кони написать об этом рассказ для его журнала «Посредник», но тот убедил графа самому «написать на этот сюжет произведение, которое, конечно, будет иметь глубокое моральное влияние». Лев Николаевич писал роман несколько лет, неоднократно обращаясь за помощью к Н. В. Давыдову. Николай Василевич внимательно изучал рукопись, и однажды пригласил Толстого на судебный процесс в Тульский окружной суд по делу о покушение мещанина на убийство молоденькой проститутки. «В качестве свидетелей по этому делу, - пишет Н. В. Давыдов в своей книге «Из прошлого», - были вызваны и давали показания товарки проститутки и хозяйка того дома, где знакомый «гость» ударил ножом в бок несчастную девушку. Присяжные признали мещанина виновным, но лишь в нанесении раны, хотя потерпевшая настаивала на том, что подсудимый хотел ее лишить жизни. По окончании заседания Л.Н. подошел к потерпевшей и стал ей говорить о том, что лучше бы она сделала, если бы простила своего обидчика, особенно теперь, когда он приговорен к тюрьме, что злоба к нему лишь тяжесть для нее самой. Но хорошие слова незнакомого странного старика не произвели на девицу надлежащего впечатления: она, кажется, даже обиделась, приняв их за насмешку, и ответила Л. Н. грубо, резко и именно со злобным выражением». 

 

К Давыдову же Толстой обратился с просьбой написать для романа отрывок из кассационной жалобы Катюши Масловой, а также отредактировать сцены судебного заседания. «Описывая суд над Масловой, Л. Н. просил, пересылая мне корректурные гранки из редакции «Нивы».., исправлять допущенные им в описании судебного процесса ошибки. Мне пришлось, тоже по просьбе Л. Н., написать имеющийся в романе отрывок из кассационной жалобы, вопросы, резолюцию и т.п. В общем Л. Н. соглашался с моими замечаниями, за исключением одного. Я советовал Л. Н. изложить решение присяжных просто как обвинительное, отметив кратко: «Да, виновна, но заслуживает снисхождения»; мне казалось, обвинительный приговор не был бы невероятен, так как улики против Масловой были достаточные. Но Л. Н. не согласился со мной и оставил наличность допущенной присяжными формальной ошибки». 

 

 

Давыдов всерьез занимался наукой: из-под его пера вышли ряд монографий по вопросам права. Она из последних его работ «Уголовный суд в России» вышла в свет в 1918 году в московском издательстве «Грань». По словам А. Ф. Кони, книга «предназначена для широких масс и в сжатом виде знакомит их с целями правосудия и со способами его отправления». 

 

Давыдов одним из первых русских правоведов высказывался за право женщин на участие в судах в качестве присяжных заседателей и присяжных поверенных и даже за назначение их судьями, выступал против смертной казни. Его научные статьи «О суде», «О судебных реформах», «Женщина перед уголовным процессом», «Детоубийство», «Смертная казнь», «Амнистия», «О судебных уставах», «Законность и политика» печатались в «Русской мысли». 

 

Давыдов изучал русскую литературу: с 1907 года он председатель Гоголевской комиссии Общества любителей российской словесности. Был одним из организаторов празднеств в Москве по случаю открытия памятника Гоголю. 

 

В 1911 году он возглавил Московское Толстовское общество: организованная этим обществом выставка позднее стала основой музея Л. Н. Толстого на Пречистинке. Давыдов и сам писал очерки и рассказы под псевдонимом «Василич», которые печатались в «Русской мысли». Помимо этого Давыдов еще состоял членом Московского психологического общества, был одним из основателей Московского университета Шанявского... 

 

 

В 1896 году Давыдов переехал в Москву, где стал председателем Московского окружного суда, он занимал этот пост до 1908 года. А затем ушел в отставку и стал заниматься преподавательской и научной работой. Он преподавал студентам Университета Шанявского уголовное право, проводил время с близкими по духу людьми - директором Малого театра А. И. Дюжиным-Сумбатовым, историками В. Ключевским и В. Соловьевым, встречался и переписывался А. Ф. Кони. 

 

В письме от 27 января 1918 года к Кони Давыдов сетовал на материальные трудности, вставшие перед Университетом Шанявского, где Давыдов в ту пору занимал пост главы коллегии преподавателей, и выражал беспокойство по поводу возможных изменений его структуры. Действительно при реорганизации народного образования в конце 1918 года Университет Шанявского был закрыт, опытный юрист оказался не у дел, что стало причиной серьезной болезни, приковавшей Николая Васильевича к постели. 

 

«Мне 72 года, - писал Давыдов незадолго до смерти секретарю Л. Н. Толстого В. Булгакову, - я смотрю на пройденную жизнь как на нечто оконченное, к чему уже прибавлять нечего... Жизнь моя была счастливая, и я с отрадным чувством вспоминаю ее и заглядываю в прошлое... Сейчас я тяжело болен, условия жизни тяжелы мне, как и другим, но все-таки думаю, что эту тяжесть мне легче переносить, чем многим другим...». 

 

Давыдов умер 26 мая 1920 года и похоронен на кладбище Даниловского монастыря в Москве.