Тульская губерния в 1812 году не стала местом военных действий, но многие наши земляки принимали самое активное участие как в самой Отечественной войне, так и в заграничных походах 1813—1814 гг. 

Было решено в помощь армии, кроме обычных рекрутских наборов, объявить набор в ополчение. Ни для царя, ни для помещиков не было секретом, что крестьяне, идя в ополчение, на войну, не только выполняют патриотический долг, но и стремятся избавиться от крепостничества. 

В царском Манифесте от 18 июля 1812 г. набор ополченцев разрешался в 16 губерниях (в том числе Тульской). Александр I лицемерно заявлял, что «приемля такое рвение с отеческим умилением, обращаем мы попечение наше на то, чтобы, составя достаточные силы из одних губерний, не тревожить другие». Не с умилением, а со страхом смотрел царь на крепостных крестьян, получивших оружие в руки. 

Законодательными актами сбор ополчений возлагался на аппарат государственной власти, дворянство и церковь. Общее руководство формированием ополчений осуществлял Особый комитет при императоре, в который входили генерал от артиллерии А.А. Аракчеев, министр полиции генерал-лейтенант А.Д. Балашов и государственный секретарь вице-адмирал А.С. Шишков. Начальники трех округов ополчения были назначены указами императора, а все руководство губернских ополчений, от командующего до командиров полков (дружин), избиралось местным дворянством и представлялось на высочайшее утверждение. 

Ополченская армия формировалась на средства местного населения. В Тульской губернии для этой цели было собрано 4 миллиона 800 тысяч рублей. Тульское ополчение было сформировано за 36 дней, и в начале сентября 1812 года оно уже несло боевую службу на северной и западной границах губернии. Ополчение насчитывало около 15 тыс. человек и состояло из 7 полков (2 конных, 4 пеших, 1, егерского) и одной конно-артиллерийской роты. Начальником народного ополчения в Тульской губернии был назначен действующий в то время губернатор Николай Иванович Богданов. В ноябре 1812 на этом посту его заменил генерал-майор И.И. Миллер. 

Военное ведомство оказывало помощь в обучении ратников, выделяло им из своих арсеналов и складов огнестрельное оружие и боеприпасы. Министерство финансов контролировало хранение и правильное расходование денежных средств, собранных на ополчение. Каждый помещик обязывался в установленные сроки представить в ополчение определенное число снаряженных и вооруженных ратников из своих крепостных. Самовольное поступление крепостных в ополчение являлось преступлением. Отбор ратников проводили помещик или крестьянские общины по жребию. Дворянские имения, выставлявшие ратников в ополчение, освобождались от рекрутских наборов до его роспуска. Другие категории крестьян – государственные, экономические, удельные, а также мещане и ремесленники подлежали рекрутскому набору в обычном порядке. 

Ратники губернских ополчений объединялись в полки конных и пеших казаков (в губернских ополчениях, сформированных по Манифесту 18 (30) июля 1812 г., под казаками подразумевались не представители казачьего военного сословия, а легковооруженные конные или пешие воины), а также пеших егерей (во II-м округе полки назывались дружинами). Пешие полки делились на батальоны, батальоны на сотни и десятки. Конные полки — на сотни, сотни — на десятки. Ополчение каждой губернии находилось под командой своего начальника. Губернские ополчения снаряжались, вооружались и содержались до поступления в состав действующей армии из специального фонда, который включал в себя обязательные денежные и натуральные взносы, а также пожертвования. Основная часть пожертвований поступила не от частных лиц, а от социальных групп и вносилась в обязательном порядке. Дворянство, купечество, мещане, ремесленники, крестьянские общества на своих собраниях устанавливали общую сумму сбора и делали ее раскладку по членам своего сословия в зависимости от их имущественного положения. Сбор средств на ополчение и оборону проводился по всей России и составил в денежном исчислении сумму около 100 млн рублей. За 1812–1814 гг. государственные расходы на армию равнялись 157,453 млн рублей. 

С включением губернских войск в состав действующей армии комитеты ополчения передавали оставшиеся деньги в Министерство финансов. Ополчения испытывали недостаток в огнестрельном оружии, боеприпасах и военном снаряжении, так как они в первую очередь выделялись для формирования резервных частей регулярной армии. Губернские войска получали ружья только при включении их в состав действующей армии. Поэтому после окончания сбора все ополчения, кроме С.-Петербургского, были вооружены в основном холодным оружием – пиками, рогатинами и топорами. 

К началу декабря 1812 г. ополчениям из арсеналов и оружейных заводов было отпущено около 49,5 тыс. ружей. Помимо губернского земского войска в уездах, городах, селениях, прилегавших к театру военных действий Смоленской, Московской, Калужской, Тульской, Тверской, Псковской, Черниговской, Тамбовской, Орловской губерний, формировались «кордоны» или «ополчения охранителей». Они собирались местной администрацией и дворянством для самообороны и поддержания внутреннего порядка, и в них вооружение «обывателей» проходило без отрыва от хозяйственной деятельности и выполнения общественных повинностей. Ополчения после завершения формирования находились под единым командованием генерал-фельдмаршала М.И. Кутузова и верховным руководством императора Александра I. 

В критические периоды войны 1812 г. губернские ополчения служили резервом для частей действующей армии. Ополченские полки казачьих войск значительно усилили легкую кавалерию армий генерал-федьдмаршала М.И. Кутузова и обеспечили успешное ведение «малой войны» и преследование отступающего противника. Но основная задача земских войск состояла в освобождении полевых частей от несения службы в тыловых гарнизонах, от охраны коммуникаций и сопровождения обозов и военнопленных, от ухода за ранеными и больными в госпиталях и других не строевых обязанностей.