Николай Иванович Кривцов, тульский губернатор, 1823 – 1824 гг.

Продолжение. Начало 

http://btula.ru/fn_318487.html

http://btula.ru/fn_318488.html

http://btula.ru/fn_318489.html

Губернатор «Палкин»

Скандал разразился в конце августа 1823 года, за несколько дней до визита Александра I в Тулу (Император дважды бывал в Туле: 1 сентября 1816 года и 2 сентября 1823 года. Во время второго визита осмотрел Александровское дворянское училище и Тульский оружейный завод, - И.П.). Как и в прежние годы, к приезду императора усиленно готовились, в том числе на каждой почтовой станции стояли наготове свежие лошади «первого класса».

«Тульский губернатор Кривцов, приехав на почтовую станцию, требовал от почтового смотрителя лошадей № 1, приготовленных под экипаж Государя; смотритель все-таки запряг лошадей № 2. Губернатор приказал ямщику бить за это смотрителя станции палками, что и было исполнено», - свидетельствует журнал Комитета министров, где в конце 1823 года разбиралось «необыкновенное происшествие» с участием просвещенного губернатора.

Предварительное следствие по этому делу проводил генерал-губернатор Балашов. Дознание подтвердило факт избиения станционного смотрителя Никольского. Сам потерпевший считал произошедшее «недоразумением от поспешности губернатора единственно по усердию его к службе, из желания осмотреть все станции и дороги, и просил дальше следствия не производить». Губернатор Кривцов своей вины не признал, считал свои действия правильными и заявил Балашову, что «со своей стороны прощает смотрителя за грубость и не находил причины к дальнейшему обвинению».

Слух о происшествии с Никольским быстро распространился в Москве задолго до следствия и суда. 10 сентября 1823 А.Я. Булгаков, опережая события, писал брату, что Кривцов отставлен. 1 октября 1823 года об этом же П.А. Вяземский сообщал Тургеневу. В ноябре-декабре 1823 года Кривцов пытался через влиятельных друзей в Петербурге «потушить разгоревшееся дело». Он просил Карамзина замолвить за него словечко перед генерал-губернатором Балашовым, которого вызвали в столицу.

В декабре 1823 года министр внутренних дел граф Кочубей на заседании Комитета министров заявил, что «он не знает, была ли грубость со стороны смотрителя, но, во всяком случае, поступок губернатора не соответствует его званию и следовало бы поступить с ним по всей строгости закона, но если смотритель сам прекращает дело, то достаточно сделать губернатору строжайший выговор и «распубликовать» в «Ведомостях».

Комитет согласился с этим, но счел, что «опубликованный губернатор уже не должен быть оставляем в звании губернатора». По этой причине от публикации приговора в газете отказались, оговорив, что сообщат его «почтовому ведомству, чтобы смотритель не лишился своего места». Кроме того, Комитет постановил внушить Кривцову: «1) что он не должен был требовать для себя лошадей, приготовленных под экипаж Государя; 2) что неприличен его отзыв: «он прощает» смотрителя, и, наконец, 3) чтобы впредь он воздержался от подобных поступков».

Решение Комитета министров было принято 4 декабря 1823 года, в начале января его утвердил император, а 26 февраля 1824 года состоялся приказ о переводе Кривцова губернатором в Воронеж. 

Одно из последних распоряжений Н.И. Кривцова на посту тульского губернатора касалось Куликова поля. Как и граф В.Ф. Васильев, Кривцов всемерно поддерживал идею создания памятника в честь победы войска Дмитрия Донского над Мамаем и, как считают сегодня научные сотрудники музея-заповедника «Куликово поле», «стал одним из участников движения за придание Куликову полю статуса мемориала». 6 декабря 1823 года Кривцов приказал уездному землемеру Витовтову «означить на плане Куликова поля, какая часть, какому владельцу принадлежит, и в особенности присовокупить официальное объяснение: сколько какой владелец имеет земли в окружности Красного холма».

В феврале 1824 года, «со всеми домочадцами и со своей английской обстановкой, заклейменный выговором Сената и сопровождаемый злорадными напутствиями тульских дворян», Кривцов уехал в Воронеж. Острый на язык князь Вяземский в письмах к Кривцову тоже прошелся по «палочной» теме. «Твоя палка должна быть у меня в Остафьеве, да и к тому же не жалею о том, что не могу тотчас ее прислать. Ты, пожалуй, кого-нибудь поколотил бы ею, и эти удары пали бы на мою совесть» (11 февраля 1824 года). «Палка твоя в Остафьеве. Да что тебе в палках? Мало что ли катал ты в Туле? Сделай милость, усмирись» (15 мая 1824 года).

В Воронеже Кривцов продержался до 12 сентября 1826 года и после того, как опять «взялся за палку», исколотив советника губернского правления Кандаурова, был переведен губернатором в Нижний Новгород. 3 апреля 1827 года лишился и этой должности.

В феврале 1827 года, не поставив в известность министра МВД, Кривцов отлучился в свое имение Любичи в Кирсановский уезд Тамбовской губернии. Граф Кочубей, узнав об отсутствии губернатора, приказал ему немедленно вернуться в Нижний. Кривцов так спешил, что по дороге выпорол нескольких ямщиков и станционных смотрителей. Началось новое следствие, и 3 апреля 1827 года глава МВД отозвал Кривцова в Петербург, предложив место в Департаменте герольдии.

Николай Иванович не понял причину отставки и написал жалобу императору.

«Нижегородский губернатор Кривцов жаловался Государю, что он не знает, почему он удален от должности; между тем в Комитете разбиралось дело о побоях, нанесенных Кривцовым ямщикам и содержателям почтовых станций за медленную будто езду. Комитет усмотрел в его действиях строптивый и

запальчивый характер и крайне предосудительную опрометчивость, нашел неприличным и вредным для пользы службы оставлять его в звании начальника губернии», - гласила запись в журнале Комитета за 22 марта 1827 года.

Жалобу Кривцова Комитет решил оставить «без дальнейшего движения, так как он уже удален от службы». Александр I рассудил иначе: «Но так как он мне жаловался, что не знает, зачем удален от должности, то уведомить его о причине».

Кривцов в итоге отказался от места чиновника в Департаменте герольдии и подал в отставку.

Окончание следует

Ирина Парамонова специально для сайта «Бренды Тулы».