Василий Николаевич Лавров (1837, Епифанский уезд Тульской губернии – 1877)

В любви, как в бою

 
Имя героя русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Василия Николаевича Лаврова (1837–1877) в далекой Болгарии – увы – знают лучше, чем на родине. Уроженец Епифанского уезда, где у его отца, служилого дворянина, было 500 десятин земли, без всякой поддержки сделал блестящую военную карьеру. И неизвестно еще, каких высот в русской армии он мог достичь, если бы не погиб в 40-летнем возрасте при штурме турецкого редута у села Горни-Дыбник (Горный Дубняк), взятие которого предопределило освобождение Плевена и успех войны. Теперь на этом месте разбит мемориальный парк имени генерала Лаврова, в центре которого – музей, а на скале рядом – бронзовый барельеф нашего земляка.

В 29 лет Лавров безумно влюбился. Казалось, 18-летняя дочь крупного орловского купца Погребова благосклонно принимает его ухаживания, но когда Василий завел речь о свадьбе, Мария попросила времени подумать. Тогда начальник штаба дивизии решил действовать, как привык в бою, быстро и решительно. Неожиданно он явился к Погребовым при полном параде – в шитом золотом полковничьем мундире, с эполетами, орденами и золотой саблей за храбрость. Последовавшее затем официальное предложение руки и сердца трудно было отвергнуть. Часть медового месяца молодые провели в имении свекра, а затем по обычаю того времени укатили в Париж. Они были красивой парой – статные и высокие, настолько выделявшиеся из толпы ростом, что уличные мальчишки с восторгом кричали им вслед: «Эйфелева башня!». Лавровы только добродушно посмеивались над этим.

По возвращении в Россию жизнь пошла своим чередом. Хлопоты по имению целиком и полностью легли на Марию Александровну, а Василий Николаевич, сильно занятой по службе, приезжал домой при каждой возможности. Через год после свадьбы у них появился сын, еще через четыре года – дочь. Согреваемый семейным теплом и любовью, Лавров успевал повсюду: был членом комиссии по строительству Литейного моста, руководил подготовкой обширного доклада об устройстве конно-железных дорог в столице, но особое внимание, естественно, уделял своему главному делу – работе по вопросам отбывания воинской повинности. За внимательное, ласковое обхождение с просителями, сочувствие к ним его уважали и сословные старшины, и простой люд. В августе 1875 года Василий Николаевич был произведен в генерал-майоры и вскоре назначен командиром лейб-гвардии Финляндского полка.

С началом русско-турецкой войны 1877-1878 годов полк в составе 2-й дивизии двинулся к театру военных действий. Из-за перегруженности железной дороги поступил приказ на пеший марш к месту назначения, находящемуся за 600 верст. Поход через Молдавию и Румынию в условиях гористой местности, при сильных перепадах температуры и немилосердных ливнях, занял 42 дня. Весь этот путь Лавров во главе своих финляндцев проделал пешком, ободряя и подавая пример солдатам. «Пришли дожди и холода, люди становятся на биваке на сырую землю, и появились лихорадки... Московский полк вошел в Яссы, имея 1000 человек отсталыми, люди валялись на улице от изнеможения», – писал домой Василий Николаевич.

После трех неудачных штурмов крепости Плевны русское командование решило блокировать ее. Кольцо окружения должно было замкнуться с взятием господствующего над местностью турецкого редута у села Горни-Дыбник (Горный Дубняк) в 23 километрах от Плевны. Турки очистили подступы к нему, заранее пристреляли открывшуюся поляну шириной около тысячи шагов. Преодолеть ее под огнем врага поручалось Финляндскому полку. Чтобы обеспечить артиллерийское прикрытие атаки, генерал Лавров приказал заготовить 500 фашин для заполнения рвов и канав, препятствующих перевозке орудий. Сам он решил идти на турок во главе полка.

12 октября поступил приказ начать штурм. Османы, вооруженные стрелковым оружием и дальнобойными пушками иностранных образцов, открыли жестокую прицельную стрельбу. Это был «адский, потрясающий огонь, что-то чудовищное, уничтожающее, – вспоминали участники штурма, – бойня, резня, ад». Около полудня Лавров под обстрелом вывел поредевшие батальоны финляндцев в мертвую зону – лощину шагов за пятьсот от редута. Едва перевели дух, как к ним добрался посыльный с приказом продолжать штурм. «Молодцы! Сейчас пойдем в атаку. Когда я взмахну саблей и крикну «ура!» – все за мной», – обратился генерал к солдатам. Оглядев своих бойцов, он бросился вперед.

Вражеские пули свалили Лаврова шагов за пятьдесят от редута, но группе солдат удалось добраться до турецкого рва, захватить его и укрыться от яростного огня. Командование полком принял полковник Георгий Шмидт, возглавивший атаку непосредственно на редут. Гвардейцы взяли и его. В плен попали 2289 турок при 4 орудиях. Потери русских составили 3533 человека. Эта победа «предопределила успех наших операций под Плевной, успех войны», – отмечал один из участников штурма. Художник Василий Верещагин, добровольцем пошедший на эту войну, посвятил сражению под Горни Дыбником картину «После боя».

Василия Николаевича вынес с поля боя и доставил на перевязочный пункт солдат Колпаков, впоследствии награжденный за это Георгиевским крестом. Умирающий Лавров, как бы оправдывая заключительные слова написанного в этот день письма домой – «Ваш на земле и за гробом...», – просил солдата позаботиться о жене и детях.

Выполняя последнюю волю командира, Колпаков после увольнения из армии переехал со своей семьей в имение Лавровых и почти три десятка лет был там старостой, а затем и управляющим. С его помощью Мария Александровна наладила образцовое хозяйство с многопольным севооборотом, выращивала симментальскую породу скота, занималась лесоразведением, устроила ткацкую фабрику. Она «любила слушать крестьянские песни, хорошо относилась к людям, за что ее и уважали», – вспоминала старожил этого села Татьяна Ганичева. Лаврова основала земскую больницу с приемным и амбулаторным покоем, открыла школу и начальное сельское училище, даже организовала народный крестьянский театр. Некоторые из поставленных на его сцене пьес были посвящены героической трагедии русско-турецкой войны, в которой ради освобождения славян погиб генерал Лавров.

Валерий РУДЕНКО